ДЕЛО ПО ДУШЕ
… Едем по байкальскому тракту с директором Иркутского музея под открытым небом Владимиром Тихоновым в «его» Тальцы. Именно там он приютил многих мастеров художественных промыслов. По дороге рассказывает мне, что раньше у них точно так же как и в других местах, интуристы были главными потребителями изделий народных мастеров. Трасса, по которой «летим» вдоль ангарских перелесков, тоже, оказывается, обрела свою цивилизованность «благодаря» иностранцам. В шестидесятых годах здесь ждали в гости американского президента. Но из-за политического «Карибского кризиса» визит не состоялся, а отличное шоссе, построенное в авральном порядке, «отменить» уже никто не смог. Так нежданно-негаданно появилась эта «ковровая дорожка» к Байкалу. А Тальцам это как раз кстати, потому что расположены они в двух шагах от знаменитого озера.
— В советские времена нам почти всех посетителей доставляли организованными группами «Интурист», «Спутник» и профсоюзы, — рассказывает Тихонов. — Сегодня все наоборот. Подавляющее большинство — индивидуальные туристы. За год их здесь бывает около 130 тысяч человек. Можете сравнить: десять лет назад посещаемость была в три раза меньше. Еще один примечательный момент: сейчас посетитель почти поголовно – наш, российский. Иностранцев, лишь семь процентов. Принципиальные перемены в национальном сознании мы ощущаем реально. В том числе и по доходам.
Правда, от двух искусствоведов мне пришлось услышать своеобразное объяснение этого расцвета, как они называют, «народнопромыслового кича». Мол, остались невостребованными в начале девяностых годов художники-пропагандисты, вот они-то и поставили на поток «деревенское искусство примитивизма». Наверное, доля истины в этом есть. Но только маленькая доля.
Тальцовские мастера-берестянщики Валерий Мильтов и Лариса Богомякова, живущие под музейной крышей, раньше имели занятия, далекие от нынешних. Он был геологом. Она – тренером по альпинизму. Когда несколько лет назад им достался по наследству дом в Березовке, то для оформления документов пришлось какое-то время пожить в деревне. Вот тогда что-то и произошло с ними необъяснимое.
Валерий первым понял, почему на родной земле душа не находила себе места. В детстве он принципиально воротил нос от берестяного промысла. А тут вдруг понял, что может навсегда оборваться родовая традиция. Это все равно что вода из реки вся вытечет. Однажды он встал и решительно пошел на «поклон» к деду. За берестой в тайгу они отправились вместе.
Теперь особые «мильтовские» туеса находятся в музейных фондах Москвы и Красноярска. А в глазах Валерия и Ларисы появился свет радости. Так всегда бывает, когда люди обретают дело по душе.
ЭКСКЛЮЗИВ ИЗ СИБИРИ
Андрей Голендеев раньше был ученым-физиком при Сибирской академии наук. Но с детства мечтал стать художником. Смотрел-смотрел он «на засилье безделушечной безвкусицы, терпел-терпел нашествие маскультуры и в конце концов стал учиться гончарному делу». Был в полной уверенности, что сможет стать настоящим мастером. И стал. Его даже называют основоположником новой тематики. Он первым вылепил из глины симпатичную нерпу-свистульку. Теперь «поющий» байкальский тюлень, в разных керамических вариациях, стал одним из символов Тальцов. Это — одновременно и сувенир и игрушка и даже простенький музыкальный инструмент…
Андрей мнет в руках глину и убеждает меня:
— Свистулька рождается, как ребенок. Если в конце засвистела — значит, родилась и будет жить счастливо. А если не засвистела…
— Кто виноват?
— Конечно, мастер… Глина никогда виноватой не бывает… Она в разных местах обладает разными качествами. А мастер как раз и должен найти пропорции для лучшего соединения, чтобы в результате получилась добротность и красота. Иначе — он не настоящий мастер.
Видимо, чтобы судьба его воспринималась в правильном сочетании возвышенного и приземленного, Андрей мне сам рассказал о своей «гончарной премьере»:
— Нарядились мы в костюмы с другом. Пошли в парк со своими свистульками. Народу вокруг нас собралось… Все смотрят с интересом. Просят: посвистеть можно?… Мы с радостью говорим: конечно можно… Они как начали все свистеть… Мы довольные такие сидим… Интерес ажиотажный… А когда свистульки на место возвращать стали, оказалось, что половину… свистнули. Вот такая у нас первая торговля получилась. Пролетели со свистом!
Надо сказать, что в гончарной мастерской свистят постоянно. Существует поверье, что подобными звуками нечистая сила из души и дома изгоняется. Поэтому даже самые несуеверные хоть раз, но свиснут в Тальцах для страховки. И тут начинает сбываться другая примета: денег у туристов становится меньше. Вовсю покупается эксклюзив из Сибири.
ВСЛЕД ЗА ЭРМИТАЖЕМ
В Тальцах постоянно живут, работают или приезжают на выходные десятка два разных мастеров народных промыслов и ремесел. Причем для многих это стало семейным занятием. Я спрашиваю у директора В. Тихонова:
— Чем вы их сюда так притягиваете?
И он очень прагматично мне объясняет:
— А мы с них ничего не берем. Ни за аренду помещений, ни за электричество, ни за телефон, ни за пользованием транспортом… Они ведь своим присутствием музей живым организмом делают. А если музей интересный, то посетителей становится все больше и больше. Так что основной доход мы получаем с «турпотока». Кстати, если гончары и берестянщики у нас на самообеспечении, то ткачей и кузнеца придется взять на довольствие. Они на первых порах сами себя не прокормят. А уж как развернутся, тогда — на вольные хлеба. Ведь наша главная задача, чтобы музей был востребован посетителем.
Тихонов тут же делает в этом месте оговорку. По его твердому убеждению, кроме посещаемости, нужно обязательно учитывать еще один фактор: насколько музей полезен обществу, и до какой степени он не обременяет его своими расходами. То есть речь идет о конкретной гражданской ответственности. И сразу же мне поясняет, что в России Московский Кремль, как музейный комплекс, покрывает 71 процент своих затрат за счет собственных доходов. За ним идут Кижи. Потом – Петергоф. Затем – Эрмитаж. И вслед за этими грандами, в первой десятке страны находятся провинциальные Тальцы.
Здешний музей – особенный. От него нафталином не пахнет. Он успешно сохраняет нашу память о прошлом и постепенно становится новым центром сибирских промыслов. Примечательно, что раньше знаменитых гостей, приезжавших в Иркутск, обязательно везли на Байкал. Сейчас еще и в Тальцы. Хорошо, если бы и в других наших городах перед гостями хвалились в первую очередь не местными архитектурными особенностями, а мастеровыми. Потому что давно ведь сказано: город – это не стены, а люди.
Читать дальше"Не все на Руси караси..."
ТРЯСИНА 
ВНИМАНИЕ!
