Через несколько дней после окончания ревизии начинаются выборы в старшины. С утра рассыльный Осипов, вечно пьяный, с красной рожей и посинелым носом, бегает по домам с бумагой от старшин, приглашающих на собрание.
Купечество начинает понемногу собираться в дом старшин и молча усаживается в зале. Кто побогаче, тот всегда приходит попозже, встречаемый общим поклоном. В течении пяти лет, которые я жил в Кяхте, один из тузов кяхтинской слободы постоянно приходил последним; прикащика, бывало, даже пошлет узнать, все ли собрались и, как говорят злые языки, очень уж ему нравился общий поклон, которым его встречали при входе в залу.
В угольной комнате уже приготовлены выпивка и закуска. Публика, в ожидании выбора старшин, пока еще не вся собралась и изредка похаживает в угольную комнату.
Пойдем, парень,— шепчет сосед соседу,— выпьем по рюмочке.
По одной, разве. Так и быть, пойдем выпьем.
Скоро ли кончится все? Страх скучно!— говорит выпивший.
Что ты, голова! Еще ничего не начиналось, а ты уж и соскучился.
Мы сегодня хотели у Шишукина собраться...
Да ведь вы каждый день у Шишукина?
Нет, вчера у Ришяева... я две тысячи зашиб. Шишукин, чорт, напился, орет... музыкантов все требовал, а деньги мне не отдал.
Господа, господа, пожалуйте, все собрались...— слышится из залы.
Наскоро обтирая рты, публика чинно идет в залу, обдергивая полы сюртуков и поправляя галстуки; пришли и тихо уселись на стулья. Несколько минут прошло в молчании.
Вот теперь, господа,— несмело начинает один из старшин, вставая на ноги и упираясь рукой о стол,— надо бы выбрать новых старшин, как следует по закону...
Общество посиживает и помалчивает.
За нынешний истекающий год, из добровольной складки,— продолжает старшина,— остаток, видно, будет небольшой...
Публика молчит.
Потому,— раздается снова в тишине его голос,— нынче, как вам известно, посещал Кяхту его высокопревосходительство, поэтому, значит, случаю, были лишние расходы, как того требовало приличие... Впрочем, это все будет показано в отчете...
Публика продолжает молчать. Кто-то тихонько сказал:
Ну да, конечно, в отчете будет видно.
Отчет, как и прежде водилось,— продолжает старшина,— мы приготовим в конторе к январю, либо к февралю месяцу, потому, как вам известно, в это время, перед свидетельством гостиного двора, дела всегда бывает много...
Дело известное. Ну, конечно, понятно. Еще бы! Знаем — слышится изредка со стульев.
Теперь, господа, нужно бы приступить к выбору старшин,— говорит
прежний старшина.
Публика опять молчит. Другой старшина тихонько прошептал:
Однако, надо бы Петра Федоровича...
Конечно, надо Петра Федоровича,— поддержал кто-то.
Петра Федоровича, ясно...— слышится третий голос.
Ну да, ну да, Петра Федоровича...— заголосили все разом.