18.

Иркутскъ 15-го Октября 1819.

Письмо твое, любезная моя Елисавета, отъ 28-го Августа содержитъ некоторыя подробности прогулки вашей въ Нарву. Два раза проезжалъ я сіи места и всегда желалъ побывать въ нихъ на досуге. Ты за меня

совершила сіе путешествіе. Совершенно правда, что величественные виды природы возвышаютъ душу и я всегда буду худаго мненія о техъ, надъ коими виды сіи не действуютъ. Они могутъ быть люди добрые, но никогда не будутъ способны къ высшимъ ощущеніямъ. Часто я сержусь на Сибирь именно въ семъ отношеніи. Какъ бы кажется на пространстве столь обширномъ не потешить унылаго странника. Но нетъ — везде, исключая двухъ или трехъ местъ, везде скучное единообразіе.

Но отъ чего, спрашиваешь ты, въ прекрасной природе, нравы часто бываютъ столь жестоки или развратны.— Отъ множества причинъ; но наипаче отъ худаго управленія. Доказательство, Греція, Италія, Гишпанія и пр. и пр.

После кратковременной зимы у насъ здесь появилось полное лето, то есть лето жаркое, такъ что мы ходимъ еще по сіе время во фракахъ между темъ, какъ вы думаете, что мы уже давно здесь мерзнемъ. Правда впрочемъ, что въ Тобольске и въ Томске полная зима. Но Иркутскъ причисляется къ южнымъ провинціямъ; въ самомъ деле за 60 верстъ отсюда за границею почти не бываетъ снегу и скотъ всю зиму бродитъ по полямъ.

Прощай моя милая; Христосъ съ тобою.

Изъ песенокъ твоихъ Егерь мне более нравится. Онъ оригинальнее. Ошибокъ нетъ; по крайней мере я не приметилъ. Но письмо начинается ошибкою: по возвращенію моему т. е. по возвращенiи моемъ хотела ты сказать.

19.

Иркутскъ 23 Октября 1819.

Смело говори и разсуждай, любезная моя Елисавета о твердости; истинная твердость въ нашемъ веке можетъ быть более принадлежите женщинамъ, нежели мужчинамъ. И съ чего мужчины взяли присвоить себе исключительно сіе достоинство? Можно иметь въ самомъ высшемъ степени чувствительность и вместе твердость; я подозреваю даже, что одно безъ другаго быть не можетъ и истинная чувствительность едва ли не родная сестрица твердости. Какъ можно напримеръ быть твердымъ въ несчастіи безъ живаго чувства какойлибо главной идеи нами обладающей? Кто скорее бросится въ реку за утопающимъ ребенкомъ?Отецъ или мать?— Мать безъ сомненія. А разве пренебрежете опасностей не есть твердость? — Можетъ быть намъ можно съ вами поделиться; мы возмемъ себе на нашу часть твердость продолжительную, упорную; а вы внезапную, стремительную, хотя впрочемъ и не знаю, справедливъ-ли будетъ и сей разделъ. Жизнь вашего пола есть почти безпрерывное терпеніе.

Какъ бы то ни было, сочиненіе твое о твердости принесло мне много утешенія. Мысли вообще основательны; много есть тонкихъ и счастливыхъ выраженій, одному женскому перу свойственныхъ. Съ небольшими поправками оно могло бы быть съ удовольствіемъ прочитано и не отцомъ. Ты спрашиваешь, неужели въ слоге твоемъ нетъ ошибокъ? — Есть, но они уменьшаются такъ, что и изъ Пензы поправлять ихъ не стоило бы труда, а изъ Иркутска!

Напрасно lord Вyron смеется надъ second hearing; это одно изъ самыхъ древнихъ примечаній и мне рассказывали да я и читалъ не помню где, что на высокихъ горахъ и въ степяхъ среди уединенія точно слышатъ нечто въ дали говорящее: на семъ примечаніи весьма естественномъ основаны были и сказанія древнихъ о внушеніяхъ и вдохновеніяхъ музъ. Оссіанъ исполненъ сею мыеіію. Ты права; гордость, а еще более невежество наше въ познаніи духовнаго и даже нервнаго нашего тела причиною нашего неверія.

Кстати о hearing, я благодаренъ тебе за лекарство моей глухоты; но она проходитъ сама собою; особливо въ дороге я совсемъ почти ее не чувствовалъ. Не оставлю однакоже ис-пытать.

Обращаюсь еще къ твердости. Какъ не узнать Баума въ Меналке?—Какъ не узнать себя въ его контрасте? Благодаренъ за приветъ, Елисавета Михайловна; впрочемъ, знаю, что если тутъ и обманываетъ тебя умъ; то конечно не обманываетъ сердце.

Прощай, любезнейшая; Христосъ всегда и везде да будетъ съ тобою.