Vesi

Онъ разказываеть какъ ему случилось въ Палестинѣ видѣть въ первый разъ русскихъ паломниковъ. Они провели цѣлую мартовскую ночь подъ бурей и холоднымъ дождемъ, и когда проглянулъ день, бѣдняки взяли свои посохи и побрели къ Вифлеему. Они были большею частью преклонныхъ лѣтъ;

 

Эта суровая ночь, утомленіе долгаго пути, голодъ, лишенія всякаго рода подѣйствовали на нихъ разрушительно. Когда они чувствовали что дошли до послѣдняго истощенія силъ, то ложились молча на дорогу и умирали. Караванъ къ которому принадлежалъ г. Леруа-Больё шелъ также въ Вифлеемъ. Онъ разказываетъ:

«Мы ѣхали слѣдомъ за ними верхомъ, иззябшіе и усталые, съ надеждой найти убѣжище въ латинскомъ Вифлеемскомъ монастырѣ, и такимъ образомъ мы настигли двухъ крестьянъ лежавшихъ на тропинкѣ преобразившейся въ ручей. Напрасно пытались мы ихъ поднять, возвратить имъ немного силы крѣпкимъ напиткомъ и посадить ихъ на лошадей; казалось они желали только смерти. Доѣхавъ до Вифлеема, мы послали за ними; въ это же самое утро уже похоронили двухъ русскихъ женщинъ и мущину, которые были найдены мертвые на сосѣднихъ дорогахъ. Съ тѣмьже самымъ чувствомъ, съ тѣмъ же кроткимъ и тихимъ фанатизмомъ во время Крымской войны русскіе солдаты шли вдоль южныхъ степей, шли до изнеможенія и умирали тысячами на пути, безъ мятежнаго крика, безъ жалобы, безъ ропота.»

 

Г. Леруа-Больё замѣчаетъ что ни одинъ край въ мірѣ, ни одинъ народъ въ исторіи не прошелъ въ продолженіе одного или двухъ столѣтій черезъ столько измѣненій какъ Россія, ни одинъ не видалъ ихъ столько въ продолженіе нѣскодькихъ лѣтъ. Реформы настоящаго царствованія такъ многочисленны что трудно самому внимательному наблюдателю слѣдить за ними, и дѣйствіе ихъ такъ еще ново, до такой степени стоить еще на ряду спорныхъ пунктовъ, что опредѣлить ихъ послѣдствія не легкая теперь задача.

 

Мы шли дѣйствительно съ неимовѣрною быстротой по пути проложенному намъ Петровскою реформой; и эта реформа придала намъ двойственный характеръ поразившій автора разбираемой вами статьи. Изъ-подъ свѣжаго слоя европейской образованности, вездѣ пробиваются корни тысячелѣтней Россіи. Новая почва на которую мы стали не окрѣпла еще подъ нашими ногами когда мы были призваны, силой историческихъ событій, играть значительную роль среди европейскихъ державъ, и это исключительное положеніе вызываетъ у г. Леруа-Больё слѣдующее остроумное сравненіе: „Она (Россія), говорить онъ, походить на актера вышедшаго на сцену пока онъ не успѣлъ еще изучить свою роль; на человѣка не завершившего своего вослитанія въ дѣтствѣ, и принужденнаго докончить его среди трудовъ и борьбы зрѣлыхъ лѣтъ."

 

Видно по всему тону статьи что изъ европейскихъ державъ авторъ предвидитъ будущность для одной только нашей родины. Онъ говорить:

 

Россія еще слагается въ нравственномъ, какъ и въ матеріальномъ смыслѣ. Въ томъ и другомъ было бы несправедливо сравнивать ее съ державами Западной Европы. Относительно ихъ она находится въ положеніи арміи которая готова сформироваться, но еще въ разбродѣ и стоить противъ другой, которая уже наполнила свои кадры и собрала корпуса. Она можетъ быть слаба теперь сравнительно съ народами которые черезъ одно или два столѣтія будутъ не въ силахъ бороться противъ нея. Вспомнимъ о Крымскомъ походѣ. Съ тѣхъ поръ она ушла далеко впѳредъ, и врядъ ли удалось бы теперь предпріятіе подобное взятію Севастополя. Никакой народъ не извлекъ столько пользы изъ неудачной войны; однако до сихъ поръ еще силы Россіи не соотвѣтствуютъ ни ея объему, ни населению. Русскіе хорошо это знаютъ, но они знаютъ также что время и трудъ поставятъ скоро ихъ дѣйствительное могущество въ уровень съ естественными ихъ средствами и съ объемомъ ихъ территоріи. Этой выпиской ммы заключим краткій нашъ обзоръ труда г. Леруа-Больё и взглянемъ на статьи г. Рамбо.