58.

Иркутскъ 13-го Іюня 1820,

Вотъ курьеръ, любезная моя Елисавета, а у меня послать къ тебе нечего; все вещи мои давно уже отосланы и теперь плаваютъ по рекамъ Сибирскимъ. Даже и чаю нетъ, кроме обыкновеннаго.

Пишу къ тебе чрезъ Аркадія Алексеевича потому, что курьеръ найдетъ его скорее, нежели тебя. Сей курьеръ, глупый человекъ, не зналъ, что у меня есть дочь въ Петербурге, не привезъ мне ни одного письма.

Съ минувшею почтою получилъ я твое письмо, въ коемъ ты извещаещь, о продаже дома. Доброе дело и сверхъ того мне такъ пріятно видеть тебя хозяйкою! Я уверенъ, что ты большой ошибки не сделаешь, а небольшую если и сделаешь: то Богъ проститъ: ибо все твое; моихъ нуждъ никогда въ счетъ принимать тебе не должно. Слава Богу! они каждый день сокращаются: ибо каждый день есть шагъ изъ сего міра. Почти жаль, что твой путь еще столь длиненъ; сокращай его мыслію о будущемъ.

Куда завела меня мысль о продаже дома? Кажется очень далеко и однако же очень близко. Чтобъ возвратиться однако же отъ вечности къ Таврическому саду, я считаю нужнымъ тебе приметить, что домъ сей заложенъ у Баташевой въ 60/т рубляхъ и следовательио изъ цены его необходимо должно заплатить ей сіи 50т.р. (*) Въ семъ то и состоитъ выгода всякаго покупщика: ибо по всей вероятности всякому, хотя не много значительному лицу, она можетъ отсрочить и потому наличныхъ денегъ въ покупке нужно не много. Заплативъ сіи 50/т. р. я останусь ей долженъ всего около 50/т. ри сей долгъ уже есть последній. Я уверенъ, что она платежа сихъ остальныхъ 50 т р. настоятельно не потребуетъ, а если бы и потребовала: то Аркадій Алексеичъ дело сіе сладитъ и уговоритъ ее или повереннаго ея къ отсрочке. По сему остальныя деньги отъ продаяжи дома будутъ въ твоемъ расположеніи. Ихъ должно отдать къ Дазеру, нашему банкиру. Они у него будутъ вместе съ прочими до времени въ верныхъ рукахъ и принося верный доходъ. Не должно вверять ихъ более никому, какъ бы ни прельщали тебя верностію или большими процентами, Где болыпіе проценты: тамъ опасность и отвага; а намъ отваживать и некогда и не кстати. Если удастся продать домъ за 75/т. р. тогда остатокъ будетъ составлять около 25т. Приложивъ его къ темъ денегамъ, кои находятся у Дазера, будетъ у тебя на всякій даже и важный случай порядочный запасъ.

(*) И возвратить отъ нее закладную, безъ коей и купчей крепости совершить будетъ нельзя.

Хотя и есть верющія письма на продажу дома и у Аркадія Алексеича и можетъ быть у Петра Григоръича, темъ не менее, я не излишнимъ счелъ доставить къ тебе и особенное верющее письмо на твое имя.

Поповъ хотя и мнителенъ и не расторопенъ, но по деламъ мне всегда онъ былъ веренъ. То же можно сказать ио Масальскомъ, кроме крайней его отлагательности; но онъ никогда меня не обманывалъ и какъ бы другіе ни судили, ко мне онъ всегда былъ веренъ.

Прощай, моя милая, чрезъ два дня съ почтою писать къ тебе буду. Господь съ тобою.

59.

Иркутскъ 16-го Іюня 1820.

Есть дни, любезная моя Елисавета, въ которые мне писать къ тебе, кажется, нечего. Голова такъ пуста или такъ занята делами (что для меня почти одно и тоже), что съ трудомъ или горестію къ тебе умъ обращается. Писать въ семъ расположеніи есть писать одне жалобы; а я сто разъ запрещалъ себе всякое роптаніе.

Не благодарно было бы приписать сіе времени или здешнему климату. Напротивъ и время и климатъ здесь прекрасны. Вообще сторона довольно пріятная для жизни, если бы можно было уединить и оторвать сердце и воображеніе отъ естественныхъ ихъ связей. Счастіе и несчастіе суть тайна; никто со стороны угадать ее не можетъ кроме техъ, кои ихъ съ нами разделйютъ.

Съ курьеромъ возвращающимся я писалъ къ тебе подробно о доме. Прибавить кажется нечего. Я надеюсь, что по сіе время дело сіе уже кончено, или близко къ окончанію.

Прощай, моя милая, Господь съ тобою.

Я не помню, писалъ ли я къ тебе, что твой дядюшка поселился въ Пензе. Отъ него писемъ еще я не имею; но его туда ожидаютъ.