Памяти А. М. Лушникова (публикация в газете "Восточное обозрение № 141, 27 июня 1901 года)

14-го июня текущего года в селе Преображенском на Усть-Киране (дачное место кяхтинцев) скончался Алексей Михайлович Лушников, один из старей­ших кяхтинских купцов, переживший все перепитии кяхтинской торговли, на­чиная с 50-х годов.

Для общества он представляет интерес не тем, что, начав­ши торговлю с более чем скромным капиталом, Лушников умирает крупным капиталистом, не своею службою по выборам: старшиною купечества, город­ским судьей и в других должностях, а широкою общественно-просветитель­ною деятельностию. За последние 40 лет ни одно событие в Кяхте или Троицкосавске не происходило без его более или менее активного участия: многие учреждения города всецело обязаны ему своим происхождением.

Покойный родился в 1831 году в Селенгинске и воспитывался в русско-монгольской школе в Кяхте. Но эта школа не могла дать того, чем обладал покойный впоследствии, тех душевных качеств, которые руководили им всю жизнь. Эти качества, так сказать, умственный и моральный облик Алексея Михайловича выработался при непосредственном участии декабристов: Михаи­ла и Николая Александровича Бестужевых, Торсона и других. Братья Бестуже­вы были главными учителями покойного; его прогрессивные общественные убеждения в большей части культивировались под непосредственным их влия­нием.

Благородный характер, высоко-честные убеждения сосланных декабри­стов невольно обратили внимание пытливого мальчика и он часто обращался к М. А. Бестужеву с вопросом: «Михаил Александрович, Вы, ваш брат и Торсон такие хорошие люди,— за что же вы сосланы?» «Подожди, Алеша, вырас­тешь и все поймешь»,— обыкновенно отвечал этот выдающийся человек. И Алеша вырос и многое постиг из того, что было ему непонятно. Узнал он и других хороших людей, из которых с декабристом Горбачевским, жившим в Петровском заводе, он до самой смерти его находился в дружеских отношениях. Рассказы А. М. Лушникова и его друга Б. В. Белозерова о жизни этих борцов за прогресс полны живого интереса.

Оба они всю жизнь старались сохранить память о жизни декабристов. Так, в Селенгинске на их средства поставлены и поддерживаются памятники над могилами Н. А. Бестужева, семьи Торсон, детей М. А. Бестужева. Белые монументы резко выделяются на фоне гор и невольно обращают внимание каждого человека, едущего по Селенге. Свято чтятся и поддерживались ими могилы Горбачевского и семьи Муравьева в Петровском заводе и Лунинский крест там же[1] .

Толчок, данный декабристами, не прошел для Лушникова даром: он, не кончивший уездного училища, приобрел своеобразную по тем временам страсть — покупать хорошие книжки. Чтение этих книжек делает из него вполне интеллигентного, начитанного и прекрасно знакомого с русской лите­ратурой человека. Алексей Михайлович мог наизусть прочитывать целые стра­ницы Пушкина, Лермонтова, Некрасова и других поэтов. С 1857 года Алексей Михайлович окончательно поселяется в Кяхте и заводит самостоятельное дело. В это же время он становится постоянным подписчиком «Полярной Звезды» и «Колокола» и поклонником Герцена. Алексей Михайлович принимает дея­тельное участие в литературных вечерах, заведенных в Кяхте пограничным градоначальником Деспот-Зеновичем. На этих вечерах, развившихся особенно в начале 60-х годов, читается «Колокол», дебатируются статьи «Современника», прочитываются наши беллетристы и т. п. «Ну, если бы узнали в Петербурге о наших чтениях,—смеялся Деспот-Зенович,— досталось бы нам». Эти чтения имели большое значение для Кяхты и выработали у кяхтинцев вкус и привыч­ку к книге, благодаря чему почти у каждого кяхтинского купца имеется пре­красная библиотека.