Олег Нехаев ДараВ этот момент «удерживаемая» Дара виднелась белым пятнышком на сочной зелени топкого болота. А рядом с ней расхаживал прекрасный дикарь самец. У каждого из них была полная свобода выбора. Дикарь каждый день появлялся на озере и протяжно звал Дару. Всем было ясно: он приглашал ее лететь вместе с ним в теплые края. Но неделю назад Дара привела сверхосторожного дикаря прямо к избушке, как бы убеждая его в том, что людям тоже можно доверять.

 

И никто не знал, чем закончится эта удивительная любовная история…

 

Вечером разговор с иностранным гостем продолжился. Хартмут Юнгеус ясно дал понять, что в Архаринской низменности его волнует сохранение и восстановление окружающей среды, а «разведением редких птиц пусть занимаются другие фонды». Римма эмоционально отреагировала: «Главной фигурой здесь является журавль. Какой будет толк, если сбережем среду и потеряем журавля?» Дальше диалог шел в прямом и переносном смыслах на разных языках.

 

А насчет «других фондов» у Риммы — богатый опыт. Некоторые из их представителей прямо заявляют: откажитесь от вашего метода и финансирование будет обеспечено. Но Андронова очень далека от этих междоусобных разборок в «зеленой» среде. Ей нужна не «синица» в руке, а журавль в небе. И от своей архаринской методики Римма открещиваться не собирается. Потому что она – самая дешевая в мире и обеспечивает не только наилучшую сохранность молодняка, но и его адаптацию в природе.

НЕОБЫЧНЫЙ ГРУЗ

 

Когда многие ученые пренебрежительно называли их метод «куроподобной фермой», а чиновники не давали разрешение на работу, они пошли на стратегический маневр.

 

Японские и даурские журавли содержатся в неволе во многих зоопарках мира, на разных континентах. Но их естественной средой обитания является только узкий ареал Восточной Азии, в основном — нашего Дальнего Востока. Поэтому, когда в зарубежных зоопарках «краснокнижные» птицы откладывали яйца, случалось, что их просто-напросто уничтожали, дабы не возникало проблем с последующим содержанием потомства.

 

В тот период как раз начало зарождаться понимание того, что зоопарки, как зрелищные организации давно изжили себя и обязаны не просто брать из природы, но и отдавать. Владимир Андронов исходя из этого поставил вопрос ребром: яйца журавлей должны доставляться в Архару. Туда, где расположены исконные места гнездования этих птиц.

 

Олег Нехаев Журавлиный дуэтМеждународный журавлиный фонд организовал эту работу в США, и начиная с 1994 года необычный груз, обложенный грелками, стал отправляться в Хинганский заповедник из Мемфиса, Питсбурга, Цинциннати, Франклина, Оклахомы, Хьюстона, Балтимора… В этой работе сегодня также участвуют Московский зоопарк, Приокский питомник. Начали «прилетать» яйца и из Парижа. Причем французские журавлята, в отличие от других, рождаются почему-то с очень большими глазами. Договорились о подключении к этому проекту Европейской ассоциации зоопарков. По этой линии поступает также и небольшая финансовая поддержка.

 

Но мы все равно можем потерять журавлей и аистов. Появился еще один проблемный фактор. Недавно был запущен в работу первый агрегат Бурейской ГЭС. Для Архаринской низменности, построенная выше по течению реки плотина принципиально меняет гидрологический режим.

 

Исследования Ленгидропроекта показали, что в новых условиях число паводков снизится в пять раз. А именно большая вода дает жизнь расположенным здесь озерам и болотам. Со временем многие из них просто пересохнут. И это притом, что низменность имеет статус ключевой орнитологической территории международного значения, за сохранность которой Россия отвечает по Рамсарской конвенции.

 

Компенсационные мероприятия по снижению ущерба разрабатывались еще в советские времена. Сделано ничего не было. «А в нынешних рыночных условиях вообще трудно разобраться, кто будет выполнять, и финансировать эти работы: государство, энергетики или местные органы, — говорит замдиректора заповедника по научной работе Сергей Игнатенко. — РАО «ЕЭС» начало получать доходы от электроэнергии, а мы – природные потери, на восполнение которых требуется более 200 миллионов рублей».

 

Значит, прав господин Юнгеус в отношении сохранения среды обитания? Да. Но с поправкой на страшный человеческий фактор.

ИЗНАНКА СВЯТОСТИ

 

Изначально Архаринский проект воспроизводства редких птиц был ориентирован на то, чтобы вернуть доверие журавля к человеку. Пригодные для его гнездования территории были здесь и до этого. Но он перестал на них селиться. Человек своей деятельностью загнал журавля в глухомань. А пригодных для него глухоманей сейчас почти не осталось.

 

Время показало: фактически идеалистический проект оказался жизнеспособным. Ареал гнездования птиц начал постепенно расширяться. Несколько лет работы с населением привели к тому, что жители окрестных деревень стали с уважением относиться к редким птицам.

 

Когда первого «арахаринского» журавля увидели на зимовке в Японии — работники станции радовались, как дети. Потом стали поступать сообщения о гнездовании «их» птиц в парах с дикими. Метод работал. Скудная информация была лишь по «японцам». С помощью микропередатчиков проследили пути миграций. Выяснили, что «даурцы» осенью отлетают в Корею и Японию. А японские журавли и аисты — преимущественно в Китай.

 

Работники заповедника съездили в Поднебесную. Возвратились удрученные. Малочисленного аиста до сих пор там называют «подушкой для сна». Его перья раньше использовали для набивки пуховиков. Прежняя потребительская психология сохраняется и поныне.

 

А вот к журавлям в Китае, относятся, как к культовым птицам. Обрадовались этому. Потом — шок. Увидели изнанку святости. В отдаленных провинциях, куда прилетают зимовать «японцы», бедняки употребляют их в пищу. Разбрасывают отравленное зерно, подсыпают яд в воду и собирают потом всех погибших птиц. Наверняка и тех, которые с человеческой любовью были выращены в Архаре.

 

Вот почему Римма Андронова не хочет отпускать Дару. В отличие от других журавлей, она стала слишком доверчивой к людям. Заслуга это или просчет работников станции – судить трудно. Хотя противникам этого метода все ясно: это – результат необоснованного вторжения в природу. Но если обратиться к истории, то в описаниях первопроходцев Сибири найдется множество примеров их встреч с животными, которые не боялись человека. Газели прогуливались в нескольких шагах от людей, нерпа подпускала на расстояние вытянутой руки, журавли селились в непосредственной близости от жилья…

 

Только благодаря человеку эта дистанция доверия отодвигалась из века в век. А ее величина измерялась убойной силой применяемого оружия. Сегодня это расстояние составляет около 200 метров. Даже лебеди, которые в народе считаются святыми птицами, – ближе теперь не подпускают. Потому что их продолжают стрелять ради жаркого.

 

Мне вспомнилось, как на Командорских островах специально повели в местный музей показать гордость — «редчайший скелет Стеллеровой коровы». Все, что осталось от безобидного морского увальня. Открывшие острова участники экспедиции Беринга гладили корову руками. Она, никогда не видевшая человека, не воспринимало его как опасность. А через двадцать восемь лет была убита последняя морская корова.

 

Олег Нехаев. На прием к Хармуту Юнгеусу прилетел журавленокОдин из научных сотрудников заповедника рассказал мне, что в Японии, на Хоккайдо, прилетающие зимовать журавли очень близко подходят к людям. Их там подкармливают на протяжении нескольких десятилетий. А когда они весной возвращаются в Россию — сразу начинают сторониться человека.

 

Вроде бы рассказывал мне сотрудник об особенностях поведения птиц. А вышло — о нашей жестокости. Получается, что по численности журавлей сегодня можно с большой точностью определять нравственное состояние общества.

 

И от этого факта никуда не денешься: красивых птиц становится все меньше и меньше. Даже серого журавля у нас теперь редко встретишь. 


lineyka

 

 

 otobrano dly vas